 |
 |
 |
|
|||
|
| |||
|
| |||
|
| |||
|
|
|
|
|
|
|
|
Re[13]: О. Александр Волконский: (продолжение)
Отправитель: Стас 18-10-2013 17:46 Папа Гонорий По закрытии Вс. Собора император издал указ: в нем изложено православное определение веры о двух естествах и двух действиях. Опять-таки послания Гонория согласны с этим исповеданием, но указ, назвав виновников ереси, добавляет: «и сверх того Гонорий, утвердитель ереси, и сражавшийся сам с собой». Постановления Вс. Собора по делу Гонория поражают своей непоследовательностью. Послания Гонория содержат, как мы видели, православное учение; Собор объявляет его еретическим. Собор делает это по прочтении первого его послания и не читаpв второго. Он осуждает монофелитов, обвиняет Макария в подтасовках, а в суждении о Гонории следует за их мнением. Собор обвиняет Гонория, как принявшего новое выражение, тогда как Гонорий советовал таковым не пользоваться (Гонорий виновен именно тем, что не понял необходимости ввести это новое выражение в церковную терминологию для ограждения того учения, которого он сам же держался). Собор старается поставить осуждение Гонория под авторитет п. Агафона, тогда как Папа его не осуждал. Неясно, в чем собственно обвиняется Гонорий: выражения обвинения меняются почти каждый раз. Обвинение страдает внутренним противоречием: оно ищет предлогов то в действии предумышленном («утвердитель ереси»), то в действии, обнаруживающем сомнения и колебания («сражавшийся сам с собою»). Нам возразят: «Чтобы обелить Папу, вы обвиняете Вс. Собор». Мы не обеляем, ибо действительная вина Гонория остается на нем. Мы не обвиняем, а беспристрастно сопоставляем документы. И никаких основ мы этим не колеблем, ибо Вс. Соборы безошибочны в своих догматических определениях, где дар Духа Святого превозмогает человеческую немощь, но не в дисциплинарном суждении о данном человеке. Посмотрим, какие это «немощи» могли побудить вселенских отцов вынести Гонорию ошибочное осуждение. Провозглашение догмата нераздельного и неслиянного соединения во Христе двух естеств и двух естественных воль и действий не могло произойти без объявления еретиками шести восточных патриархов. Удар настолько тяжелый для восточного самолюбия, что Георгий, Патриарх Конст., предложил было Собору не предавать виновных анафеме поименно. Императорская власть, верная византийскому пониманию церкви, как государственного учреждения, всегда старалась добиться единства вероисповедания своих подданных. Во времена VI Вс. Собора официальным вероисповеданием было по счастью православие. Надо было склонить к нему колебавшихся, надо было облегчить этот шаг, дав некоторое удовлетворение самолюбию восточных. Присоединить к именам 6-ти осуждаемых патриархов имя римского Папы, – лучшего способа не найти. Сорок лет пропаганды монофелитов тоже могли сделать свое дело. При недоброжелательном отношении к Риму обвинение Гонория принималось охотно, без должной проверки. Оградить память Гонория должны были бы прежде всего местоблюстители Папы. Их поведение весьма странно. Отправляя легатов, п. Агафон писал императору, что они люди не особенно ученые, но что им даны письменные свидетельства, во что верует римская церковь. «Мы дали им право или полномочие – отвечать просто и только то, что им внушено, чтобы они не дерзали что-либо убавить, прибавить или изменить, но чтобы они просто изложили предание сего апостольского престола, в том виде, в каком оно утверждено нашими предшественниками». Это предание было хорошо известно легатам; они о нем читали даже на самом соборе: Римская церковь, сказано в послании Агафона, «никогда не уклонялась от пути истины», ««не подвергалась повреждению от еретических новшеств»; мало того, она «пребудет неповрежденною до конца по божественному обетованию самого Господа Спасителя, который изрек верховному своему апостолу:... (Лк 22,31-32)». Из этих слов и легатам, и всем ясно, что п. Агафон, подобно его предшественникам, не имел и тени подозрения относительно чистоты исповедания Гонория и иметь не мог. Легаты сперва хорошо защищали честь апостольского престола. На 3-ем заседании читались деяния V-го Вс. Собора; в переписке Патр. Мина с п. Вигилием, последний тоже высказывал еретические суждения. Легаты заявили, что читаемое подложно и потребовали проверки книг; собор установил их подложность. Подделанное еретиками место приписывало п. Вигилию исповедание «одного действия». Легаты ревностно протестовали; значит они понимали, что это выражение – ересь, знали, что апостольский престол ее отвергает. Но когда на 13-ом заседании осуждают за ту же ересь п. Гонория, легаты молчат и своим молчанием как бы подтверждают правильность обвинения. Это было прямым нарушением их полномочий. Чем объяснить такое поведение легатов? Отметим странное стечение обстоятельств. Император присутствовал на всех заседаниях с 1-го по 11-ое. На 11-ом он заявил, что так как важнейшая часть дела закончена, он на следующие заседания не явится. Но именно на следующем заседании (22 марта) читались принесенные от императора бумаги, в том числе и письмо п. Гонория. 14 апреля (на Пасху) император понизил сумму, платимую в казну при вступлении Папы на кафедру и объявил, что утверждение пап в избрании будет производиться отныне не равенским экзархом, а непосредственно императором.76 Естественно возникает вопрос, не обеспечила ли власть этими милостями молчание легатов? Но, говорят, легаты подписали решение Собора, а папы утвердили соборные деяния и в течение свыше ста лет анафематствовали Гонория. Проверим эти возражения. Подпись легатов по отношению к делу Гонория не действительна, ибо, осуждая его, они преступили свое полномочие. Осуждение Гонория совершилось поэтому помимо авторитета апостольского престола, без его согласия, без его ведома. Папы действительно осуждали Гонория, но осуждения VI Вс. Собора они не подтвердили. Утверждая постановления Вс. Собора, п. Лев II, как увидим, тут же выразил, в чем заключается подлинная вина Гонория, и тем отменил определение Собора о Гонории. Вот относящиеся сюда документы. Император послал деяния Собора п. Льву II, преемнику Агафона († 10-I-682). При этом Погонат писал, что собор письменно умолял его отослать осужденных на суд римского епископа (Там же, 266-269). Римскому собору император пишет, что общим голосом (вселенского) собора Макарий и его сторонники отосланы на усмотрение Папы, «вселенского патриарха и вселенского архипастыря» (Там же). Ни та, ни другая грамота не упоминает об осуждении Гонория. Лев II (682-83) говорит о деле Гонория в трех посланиях: 1) Имп. Константину IV он пишет, что анафематствует «изобретателей нового заблуждения (таких-то), также и Гонория, который не просветил сей апостольской церкви учением апостольского предания, но позволил гнусным предательством опорочить истинную веру» (βεβήλῳ προδοσίᾳ μιανθῆναι παρεχώρησε). 2) Испанским епископам п. Лев пишет о принятии VI Вс. Собора; здесь сказано, что Гонорий «не потушил зачинавшегося пламени еретического догмата..., но – нерадением содействовал (ему)» (Ml 96, 414; Msi 11, 1052). 3) Эрвигию, королю испанскому, он пишет, что такие-то отлучены «и с ними Гонорий римский, который допустил запятнать (maculari consensit) незапятнанное правило апостольского предания, полученное от предшественников» (Ml 96, 419; Msi 11, 1057). Гонорий нигде здесь не причисляется к изобретателям ереси; Папа порицает его не за личное нарушение предания, а за нерадение, за бездействие власти. Анафема, произносившаяся папами во время присяги при вступлении на престол,77 гласила: «Анафематствуем изобретателей нового еретического догмата (таких-то) и вместе с тем Гонория, ибо он «поддержал брожение их (еретиков) нечестивых утверждений» (pravis eorum assertionibus fomentum impendit).78 Присяга опять-таки признает действительную вину Гонория, а не приговор Вселенского Собора. He-католики утверждают, 79 что не только «ересь» Гонория, но и отношение пап к его делу свидетельствует против «папистической» теории: папы считаются безошибочными, а сами-де они мирятся с фактом признания одного из них еретиком. В действительности никакой непоследовательности в отношении римского престола к п. Гонорию нет. В том самом акте,80 в котором Лев II причисляет Собор 170-ти отцов к пяти предыдущим Вселенским Соборам, Папа дает и определение вины Гонория, – иное, чем данное Собором. Формула обвинения изменена в самом акте утверждения собора; значит, апостольский престол не примирился с фактом осуждения Гонория, как еретика. Папа утвердил постановления VI Собора, но сделал изъятие для его приговора по делу Гонория; он его приговора не принял, не утвердил. Чрез два столетия п. Адриан II (867-72) упомянул о деле Гонория. Папа говорил о правах римского престола. «Никто из патриархов, ни кто-либо другой, не мог осудить его без предварительного согласия и помимо авторитета первопрестольного святителя» (Msi 16, 126). Только при этом условии приговор над Гонорием мог бы быть действителен. Слова Адриана II опять свидетельствуют, что Рим соборного приговора не признал. И не только Рим. На Востоке, осужденный Собором Гонорий еще не слывет среди православных за еретика. Не причисляет его к еретикам ни преп. Анастасий синаит, ни И. Дамаскин, ни преп. Феофан
Данная тема закрыта для написания новых сообщений.
Рекомендуйте эту страницу другу! |
|
|
|
|
|
|
|
|
|
Українською
